"...Я не могу так больше. Правда. Я не могу, у меня внутри пустота и кругом пустота. Я не могу так,… без чего-то, я не знаю, скажу: без любви, -слишком пафосно и прямо, и тупо, и обидно. Почему так, почему, так просто: без любви. Да, я не могу так больше, без любви. Не могу-у-у! Господи, как же мне пусто и одиноко! За что, ну за что?! Сейчас напишу, нарисую миллион вопросительных и восклицательных знаков, и точек, и пауз, и пустоты… За что мне всё это, никто же не поверит, господи! Никто же не поверит, и не поймёт, как же мне одиноко и пусто, мама! Ма-мо-чка!!!… Ну всё. Всё уже, успокойся. Ты(я) уже успокоилась. Выговорилась. Смогла написать это в паузах. Ты же уравновешанная, всёпонимающая, умная и красивая девочка, настоящая арийка, по духу, во всяком случае. Уж и не знаю, сколько там кровей на самом деле перемешано, но по духу, по духу я настоящий нордический персонаж, белокурая бестия, реинкарнация маленького Фридриха…. Но и не летающая Валькирия, это уже будет перебор. Сверхпарлептипный перебор….

Господи, я так рада! Я так рада, что скоро ударят настоящие первые морозы, выпадет настоящий первый снег. Он будет так медленно падать на затвердевшую землю или, наоборот, сразу обрушится безумными, турбулентными потоками. Наступит самое «вдохновительное» время, этот короткий промежуток поздней осени…. Я уже жду тебя, мой милый, мой холодный, мой неизменный, милый друг!

Я чувствую, что могу попасть. Я научилась ждать. И я могу попасть именно в эти дни. Сумасшедшие дни предверия и просветления, когда начинающий звенеть воздух ещё помнит лето, но уже отдался замороженной осени. Или я ничему не научилась. Нет, научилась… сдерживать и анализировать, а вот ждать? Ждать? Мне кажется это унизительно.
Приехала в свой «стеклянный» дом. Здесь сторож и всё натоплено, и бассейн готов, -позвонила накануне. Надо было кого-нибудь захватить. Впрочем, это мы всегда можем исправить. Кого? А давай всех сразу, -только подружек, а там видно будет. Когда вошла, начала пить виски и раздеваться, пить и раздеваться. Пить и звонить. Какой фильм можно было бы снять! Вообще, обо всём об этом, обо мне, о нашей жизни.
Кажется я немножко пьяна. Прыгать в воду, когда за стеклом темнеющий холод… это кайф, такой маленький клокочущий кайф! Народ тем временем начинает съезжаться. Две с половиной стены атриума, где находится бассейн, -прозрачные, то есть стеклянные от пола до потолка, и выходят они на внутренний дворик, оканчивающийся глухой стеной. А до стены ещё разные деревья и абсолютно зелёный луг. Я думаю всё это красиво со стороны, особенно, когда опускаются сумерки, а внутри вкючается разный свет, появляются голые и полуголые люди и начинается… дискотека. Да, дискотека в бассейне, здорово мы это придумали! Ура-а-а! Все в воду!…"

Всё-таки что-то сильно изменилось. Я точно знаю, что стала другой, и то, что раньше писала про неизменность остается в силе, просто я стала по-другому “другой”. Или просто кажется…, что-то странное, глупости какие-то…. я вижу грубую, толстую кожу, она дубеет на глазах, мышцы наливаются сталью, и, о ужас, между ног появляется член!… меня начинает колотить, холод прыгающими иглами стреляет по волосам и невесомыми каплями спускается по спине…. Я, кажется, первый раз в жизни теряю сознание….
Когда пришла в себя, тут же, почти машинально стала ощупывать собственный организм, сначала между ног, потом выше…. Всё моё было на месте, то есть ничего чужого не появилась…. Вздох облегчения бесшумными крыльями вылетел откуда-то изнутри и, казалось, приподнял ободрённое тело на двадцать девять секунд… Много ли надо человеку для счастья, на самом-то деле?!… -Двадцать девять секунд, например, иногда.

Вышла прогуляться. Странно, вижу какие-то замедленные картинки из прошлого. Как будто я бегу в белом платьице к себе сегодняшней, а “кадры” становятся всё замедленней и замедленней при приближении. Сначала, в далеке я улыбаюсь, при приближении видна какая-то растерянность, а вот картинка останавливается, я вишу в воздухе, и… не успеваю рассмотреть своего лица. Кажется она хотела сказать что-то важное, или даже крикнуть… Я оглянулась и увидела …. Внутри что-то оборвалось. Я не успела испугаться, воздушный шар полетел необратимо…

...Это был знак. Очнулась на скамейке. С тех пор прошло почти полгода. Сейчас кажется я “очнулась” на том же месте. Я смогла не писать все эти полгода, …да и сейчас не уверена, стоит ли продолжать.
Теперь я почти не занимаюсь бизнесом, теперь я почти всегда и везде могу появляться без охраны. Это так здорово, на самом деле. Правда, она и раньше не особо меня тяготила, а порой, наоборот, забавляла.
Зато сейчас так легко. Так легко, что может и не стоит ничего писать. Но, с другой стороны, что-то же подвинуло меня продолжить. Что-то накопилось? –Не знаю. Может самолюбие, а может просто не с кем поговорить. Я же, собственно, пишу одновременно для себя и для некоего идеального читателя. Главное, -не перечитывать написанное по сто раз, как я раньше это делала, а в идеале, –вообще не перечитывать. Написала, -и из сердца вон. Точно, для того и пишу, очевидно.

Меня радует наив. Наивные тексты “чистого рассуждения”, радуют своей нереальностью, своей слабостью, своим очковтирательством, своим пустым местом обезжиренного онанизма, точнее, своим механическим однородным заполнением бесвкусной клетчаткой, без соли, без изюминки. Правда, есть в этом что-то мазохистское. А если серьёзно, такие правильные, сверхполиткорректные тексты хороши только тем, что на их фоне людям будет хотеться читать что-то другое… Жаль только мало у нас сейчас таких текстов, вся надежда на новых пионеров и комсомольцев, которые, вон опять куда-то “идут вместе”. Вообще они в последнее время вроде как стали чаще тусоваться, по крайней мере, здесь, на Китае я вижу их регулярно.

Бывает читаешь иногда что-нибудь и тебе становится как-то неуютно-неудобно из-за слишком откровенного “откровенничанья”. Вот именно такого эффекта я хочу добиваться как можно чаще.

Я хочу чтобы у меня было двое детей. Точно, ни больше и не меньше. Дайте стимул, парлептипные!

Да, уж… Со стимулом проблемы. И как это я раньше не выяснила. Случайно так выскочило… и сразу в точку.