ИЗВЕСТИЯ (РОССИЯ), 04.09.1999
Литературная кадриль
Александр АРХАНГЕЛЬСКИЙ
3 сентября открылся фестиваль искусств "Неофициальная Москва",
организованный Маратом Гельманом и патронируемый Сергеем Кириенко.
Тезис организаторов фестиваля: мы не участвуем в политике,
мы лишь используем предвыборные деньги для решения собственно
культурных задач. Антитезис их оппонентов: искусство неприкрыто
ангажируется, политика при этом вовсе не облагораживается.
Синтез невозможен; правы либо те, либо другие.
Если посмотреть на гельмановскую затею с точки зрения сугубо
эстетической, дело обстоит скорее неплохо. Свежие идеи, живые
лица, незатертые слова, резко оттеняющие мертворожденный чиновный
кич Дня города ("Москва - святая родина моя!", "Пушкину потомки
посвящают" или совсем уж дикое "Веков блестящий звездопад
- Сокольников блестящая судьба"). Что-то интереснее - замечательная
музыкальная, неплохая театральная программы, что-то слабее
- литературный раздел или вовсе ничтожный "визуальный" ряд.
Ничего страшного, ровно только газоны стригут.
Но в том и беда, что так посмотреть на происходящее - невозможно.
Непосредственные участники "Московской альтернативы" могли
ставить перед собой какие угодно внутрицеховые цели; тем не
менее она с самого начала попала в эпицентр политики. От
участия в акции наотрез отказались практически все ведущие
столичные галереи; одни мастера культуры на традиционный вопрос
"с кем вы?" честно ответили: "с арендодателем" - и дружно
направились в объятия Валерия Павлиновича Шанцева; другие
столь же честно заявили: в предвыборной кампании Кириенко
"за так" участвовать не намерены. Несмотря на все уговоры
дедушки отечественного постмодернизма (и по совместительству
главного редактора фестиваля) Вячеслава Курицына, продвинутая
литературная молодежь также заняла по отношению к "альтернативе"
вполне альтернативную позицию. Потому и мы, оценивая происходящее,
вынуждены судить не столько о качестве культурного события,
сколько о количестве политического смысла, в нем заключенного.
Итак: что получает Кириенко по итогам фестиваля, что у
него "в плюсе"? С помощью подчеркнуто "молодежной" культурно-политической
акции он начинает завоевывать новое поколение избирателей
- тех, кто по определению не может тосковать о светлом коммунистическом
прошлом. Что "в минусе" у нас? Это поколение вполне может
размечтаться о безответственной жизни в пространстве новой
утопии. Когда изучаешь, например, литературную программу фестиваля,
ощущаешь себя персонажем "Бесов", угодившим на "литературную
кадриль" с поджигателем Петрушей Верховенским во главе. Да,
солидно-неофициальный Кибиров, но тут же - слет поклонников
борца с традиционными ценностями Макса Фрая, тусовка читателей
газеты "Еще" под девизом "Половой акт ЕЩЕ не может полностью
заменить духовное общение"... Это что - будущие избиратели
"правых"? Позвольте усомниться.
Увы: у либералов первого призыва на культуру вообще была
стойкая аллергия (интернетовский сайт Чубайса содержит все
его интервью; на просьбу отыскать слово "культура" поисковая
система отвечает: "найденных вариантов - 0"). Младолибералы
наконец-то решили использовать творческую сферу, но по неведению
и равнодушию к нематериальным ценностям сделали ставку на
типично левое, "антибуржуазное" искусство. То, что именно
подручный лидера "Союза правых сил" Марат Гельман пестовал
главу Союза революционных писателей Дмитрия Пименова, весьма
характерно; не сомневаюсь, что листовка, подброшенная на место
взрыва, была фальшивкой, - но фальшивкой была и "Версия-1",
запущенная еще одним нынешним культурполитиком из кириенковского
круга, Глебом Павловским.
И вообще, красота - это страшная сила, а инфантилизм, помноженный
на политическую активность, являет собою гремучую смесь.
|
|
|
|
|
