| | Андрей Сяйлев родился 1982 году в Самаре. 1997-2001 – учеба в Самарском Художественном училище. Художник, куратор и арт-менеждер. Живет и работает в Самаре.
Андрей Сяйлев – представитель нового поколения художников, живущих и работающих в Самаре. С его именем связано явление "Самарской волны", которая была уже представлена в нашей программе работами Владимира Логутова и Светланы Шуваевой. И это не случайно. Помимо Москвы и Петербурга, Самара сегодня – центр активной художественной жизни, сравнимой по интенсивности поисков и возрасту участников со столицей. Помимо регулярных выставок и фестивалей, в Самаре сегодня проходят мастер-классы и лекции художников, в которых участвуют все молодые творческие силы города.
Для программы абстрактной живописи "Черные работы", которую в 2009 году объявила и начала галерея Guelman Project, художественный процесс Самары имеет принципиальное значение. С одной стороны, здесь, как и в любом крупном городе российской провинции, сильны традиции традиционной станковой живописи, которую преподают в местном художественном училище. В провинции обычно меньше влияние арт-рынка и, соответственно, меньше поощряется живописный салон в его последней редакции – копирования медийного глянца.
С другой стороны, Самара отличается от других городов тем, что здесь есть и свой "очаг авангардизма" – замечательный архитектурный институт с прогрессивным педагогическим составом. Все вместе эти факторы привели к тому, что в Самаре появилась некая новая живописная тенденция, которую можно сравнить с авангардным привоем на стволе академического образования. Так когда-то родилась Новая ростовская живопись, одно из самых ярких явлений российского искусства 1990-х, чье влияние ощутимо и по сей день. Конечно, достижения молодых самарских художников трудно сравнивать с ней, прежде всего, потому, что сегодня потеряла актуальность традиция трансавангарда, чье оригинальное прочтение предложили ростовские мэтры.
Положение самарских новаторов в каком-то смысле сложнее – на настоящий момент не существует какой-либо внятной универсальной тенденции современного искусства, которую они могли бы адаптировать. Их поиски, равно как и эксперименты их коллег из Москвы и Петербурга, следовало бы назвать инновациями формального языка изображения. Это попытка отойти от фигуративной живописи в сторону абстракции, увидев последнюю как феномен самопроявляющийся или же вытекающий из современной урбанистической реальности. Поэтому вектор эстетических пристрастий этих художников можно обозначить как "абстрактный реализм", каким бы странным это словосочетание не казалось. И, не никакого сомнения, что именно эта тенденция может выступать реальным оппонентом вышеназванного гламурно-глянцевого стиля на поле современной живописи.
Под "реализмом" здесь имеется в виду, конечно, не традиция жанровой живописи XIX века, а как раз обратное. Художники пытаются уйти от метафоричности и иллюстративности, понимая при этом, что главным элементом картины является созданное на прямоугольной (хотя не обязательно) плоскости особое живописное пространство. Характерная черта самарской школы – то, что пространство здесь задается умозрительно, и подразумевается наличием слоев – или потеков краски ("Вертикали" В. Логутова) или сигнального скотча ("Монтажные ленты" С. Шуваевой).
Все сказанное в полной мере относится к творчеству Андрея Сяйлева. Для него традиционные изобразительные схемы являются тем шаблоном, который он повторяет и переосмысляет. Одной из наиболее убедительных и запоминающихся в этом ряду работ была серия "Волжские этюды" (2007), показанная в рамках Московской биеннале молодежного искусства "Стой! Кто идет?" в Фонде поддержки визуальных искусств "ЭРА". В ней текстовое описание различных объектов пейзажа было сформатировано по форме самих объектов (описание облака в виде облака) и дано в той яркости, в которой предполагает воздушная перспектива. Таким образом, отказываясь от материала живописи, то есть от красок, автор формализует основной элемент картины как таковой: это пространство как расслоение текста.
В проекте Андрея Сяйлева, который в настоящий момент демонстрирует наша галерея, ставится вопрос о пространстве уже не внутри, но вне живописной поверхности. В авторском тексте, сопровождающем серию "Состав", говорится, что художник в создании работы следует формальному ходу появления записей, пятен и потеков на стенках нефтяных цистерн, бороздящих просторы нашей родины. И вот именно к этим-то и просторам и ко времени апеллируют эти знаки, которые на первый взгляд воспринимаются как своего рода экспрессивная абстракция. Каждый холст в такой интерпретации должен восприниматься в параметрах той случайности, которая происходит от слова "случай": как фиксация некоей точки в жизненном пространстве, остановленной благодаря усилиям художника.
Вообще, стремление запечатлеть и затем выставить ко всеобщему любованию эффектную природную, то есть самопроявляющуюся "живописность" – очень распространенный прием в фотографии и видео. Но, восстанавливая этот тип случайного образа в рамках изобразительного искусства, автор предлагает иной художественный смысл, нежели просто эстетика "найденного объекта". Речь идет, конечно, о самой живописи – о том, что она должна быть такой же объективной, материальной и неметафоричной, как малярная кисть в руке станционного смотрителя.
Евгения Кикодзе
*****
"Заимствование мной технологии создания поверхностей железнодорожных цистерн, где каждый новый слой на вагоне-модуле фиксирует себя во времени и пространстве, создавая точку отсчета до появления нового слоя, и так далее, позволяет приобрести глубину, которая существует под влиянием времени и пространства, выраженная на плоскости вагона-носителя. В свою очередь являющимся одним из множества, которые перманентно курсируют в железнодорожных составах.
Используя подобный способ, я, конечно же, мог создать абсолютно любые работы, раскрыв принципы их значения и создания, уже описанные мною выше, но не изобразить сами объекты-вагоны, ограничившись лишь текстуальным описанием, означало бы потерять связь с символичной натурой, без которой восприятие работ было бы менее выразительным. Кроме того, в этих уютных, грязных нефтяных эшелонах, узнается российская идентичность".
Андрей Сяйлев
|
