Guelman.Ru
Современное искусство в сети


ВЫСТАВКИ GUELMAN PROJECTS в помещении галереи на ПОЛЯНКЕ


В феврале 2009 в известном выставочном пространстве галереи на Малой Полянке, рядом с галереей Iragui, откроется новый проект: Guelman Projects. В течение 2009 года и в первой половине 2010 здесь будет показана программа персональных выставок современных российских художников из Тольятти, Самары, Санкт-Петербурга и Москвы. Особенность этой программы в том, что представлять она будет исключительно абстрактные живописные работы.

Вообще говоря, эпитет "абстрактный" ничего не значит. Важно, что стоит рядом с этим расхожим термином: к примеру, "экспрессивный" этот абстракционизм или же "нео-". Часто абстрактное искусство вообще называли другим словом – например, "Интернешнл Клейн Блю". В СССР абстракционизм был опредмечен как полюс зла, но давно понятно, что абстракционизма как такового не существует, как не существует и "запада", с которым мы вечно боролись – есть множество стран и разнообразные традиции, которые нужно просто знать.

Тем более что ввиду своеобразия исторического развития России в прошлом столетии наша живописная традиция предстает довольно узкой. В послевоенное время отечественных художников, которые отважились на формальные эксперименты в живописи, можно перечислить на пальцах. А если отбросить эпигонство и цитирование (Сезанна, Малевича и прочих), то на пальцах одной руки. Тем неожиданнее и радостнее возрождение интереса к абстрактной живописи у молодого поколения российских художников – что и станет темой, объединяющей выставки, которые в этом году каждый месяц будет представлять Guelman Projects.

Первыми ласточками этой оттепели живописного формализма можно считать эксперименты звезд новой генерации – Виктора Алимпиева и Давида Тер-Оганьяна. Несмотря на абсолютную несхожесть эстетического кредо, у этих авторов есть общий подход к пониманию изобразительности – то, что с некоей условностью можно было бы определить как "абстрактный реализм". Внешне холодная и пустая геометрия Тер-Оганьяна наполнена конкретным топографическим, а вместе с тем и драматическим смыслом – картина оказывается картой катастроф и восстаний. Так же и насквозь синтетическая, розовато-лиловая абстракция Алимпиева с ее фрагментами, отпечатками, элементами удвоения, как в типографском браке, представляет свои "битвы вдали" – розовый оказывается цветом знамен и крови, только прошедшим, так сказать, "медийную обработку".

В свое время – а именно, в момент зарождения сюрреализма – Ортега-и-Гассет внес свою толику в широкую дискуссию, которая развернулась вокруг модернизма, заметив в своей "Дегуманизации искусства", что для того, чтобы родился абстрактный сюжет, вовсе не обязательно обращать свои взоры в неведомое. Достаточно иногда лишь поменять привычную иерархию ценностей и сосредоточить свое внимание на том, что в повседневной жизни представляется мелким, незначительным.

Нынешние художники провозглашают как раз необходимость такого внимательного, цепкого и проникающего взгляда. Вместе с тем, поскольку речь идет все же о живописи, ими ставится вопрос о том, какой тип изображения может считаться адекватным в эпоху засилья цифрового производства образов.

В противоположность многоцветью поп-культуры новая программа декларирует "Черные работы", имея в виду как субстанциональность и лапидарность самой живописной материи, своего рода "чернозем" новых работ, так и возвращение к "темным" истокам изобразительности, которая, как известно самозарождается в camera obscura.

Существует и еще один аспект смысла черной работы, последний по упоминанию, но не по значению. В нашу эпоху, когда общепринятой чертой большинства художественных проектов становится фигура технического исполнителя замысла художника (будь то компьютерщик, пиар-менеджер или столяр, значения не имеет), в общественном сознании фигура художника становится амбивалентной и зыбкой. Начинает казаться, что "хвост виляет собакой", что успех или провал произведения искусства зависит главным образом от деятельности этих вспомогательных персонажей, исполняющих черную работу.

Конечно, это не так. В искусстве главная работа – всегда черная и передоверить и перепоручить ее невозможно, так как это обессмысливает сам акт художественного творения. Пока актуальна черная работа, живет и персональная ответственность художника и современное искусство как таковое.

Подобная постановка проблемы особенно актуальна для нашей страны, где, как уже говорилось, в силу исторических особенностей, практически отсутствует эстетический иммунитет для того, чтобы противостоять атакам массовой культуры нового, цифрового, поколения. Не случайно ведь и по сей день (к сожалению и печали просвещенных зрителей) самой популярной у нас формой картины является апгрейд соцреализма – новая версия анонимного "национального стиля".

Конечно, понятия национальный стиль и современное искусство – не просто из разных культур, но из разных типов ментальности. Искусство интернационально по форме и оппозиционно по содержанию. Видимо, именно в противовес обилию типовых медийных клише новая живопись позиционирует себя нефигуративной. И это – несмотря на всю конкретность как своей эстетики, (в творчестве Тер-Оганьяна и Алимпиева), так и своих приемов (о чем свидетельствует уже первая, февральская, выставка программы – "Вертикали" Владимира Логутова).

Именно в возвращении к формальному анализу в живописи видится сегодня возможность вывернуть на магистральную линию мирового художественного процесса, оставив, наконец, то провинциальное огламуренное болото, в которое медленно сползает сегодня отечественное художественное сообщество. Новая живопись с отсутствием литературности в сюжетах должна, как надеются организаторы, дать возможность и отечественной арткритике вернуться к ее непосредственным задачам: развитию аналитического аппарата и обогащению профессионального языка.

Москва, ул. Малая Полянка д. 7/7 стр. 5.
Тел/факс + 7 499 238 40 40




полный адрес материала : http://old.guelman.ru/gallery/polyanka/black-works/