Елена Невердовская
Месяц март

Дмитрию Крымову
 

 
 
 
 
 
 
 
 


 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 


 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Вы любите вещи? Я - да, я люблю вещи. 

Представьте: старый дом, куда возвращаются хозяева только на лето. Не те, самые старые, построившие этот дом, а их дети или родственники. Зимой в доме пыль, окна завешены, не сразу разглядишь все предметы - они выступают по очереди: искусственные цветы, старая фотография, воткнутая в этот букет, генеральская фуражка, над ней портрет военного с орденами, еще цветы, стол овальной формы на одной ножке, на нем в стеклянной вазе, обернутые выцветшей полотняной салфеткой в клеточку, подвязанный лентой физалис - яркий, как осень, ведь окна закрыты, - печка, выложенная зеленой керамической плиткой, на стене потемневший портрет генеральши в молодости ( это уже можно додумать). И дальше можно уже придумать всю их, старых хозяев, жизнь. Это можно снять камерой - но та реальность, которая будет на пленке - будет другая история. Там не будет вещей, тех самых вещей, которые жили с людьми, чья жизнь оказалась длиннее человеческой, но с другой точки зрения - короче. 

А жизнь некоторых вещей, дающих нам ощущение уюта, совершенно моментальна. Фантик, газета, открытка, пачка от сигарет, записка - они отметили с нами какое-то событие - и - исчезли. Это мусор. Событие - в память. Мусор - в ведро. Но вот откуда то появляется человек, который вот этот-то мусор, эти опавшие листы хочет сделать памятью. "Да, вот в тот момент, когда я подумал вот это вот, я стоял на этом месте, в этот час, вот в этом пальто и вертел в руках эту пуговицу."/ Д. Крымов, Автопортрет. 1994./ 

Да, можно сохранить и пуговицы, и обрывочки газет, и счастливые билетики, и железнодорожные билеты, и листья, и обертки, и коробочки, и кусочки старых штанов, - но ведь это? Что это? Стать полусумасшедшим коллекционером, новым Плюшкиным, новым Вагиновским персонажем? Сам окажешься хламом вместе со своим старьем, ведь таким образом ты ничего не высказываешь. Но если есть писатель, и ты - герой его произведения, то результаты высказывания, не ты не нежная жизнь твоих вещей, а литературный персонаж - и это опять другая история. Коллекция вместо мусорного ведра. Плюшкин вместо человека. Было пусто и пыльно. Теперь страшно и смешно. И все так же нет тепла. 

Но как же обратить эти "опавшие листы" в память, как им дать жизнь, создать атмосферу того провинциального дома (дом всегда несколько провинциален), где не " отсутствует уют", где не "страшно жить на белом свете"? 

И вот она - смятая газетка, опавший листок - и некий человек, Дмитрий Крымов, берет этот мимолетный клочок - эту бабочку - и приклеивает ее на картину. Вот! Не тот ли это жест, с которым Пикассо в начале века приклеивал газету на свой холст? Холодно. Читаем ( ведь сами мы из своего мира можем многое нафантазировать - и про ту жизнь, и про те газеты): "Наклеенные на рисунки цитаты, появившиеся у Пикассо и Брака в 1912 году в известном смысле указывают и на виртуозность технического исполнения, и на усложненность, к которой они пришли в своей кубистической зашифрованности. ... Наклеенный кусок бумаги подчеркнуто выступает как чужой инородный элемент. Прежде всего это относится к вывескам из ежедневных газет, датированная информация которых навсегда остается соотнесенной с реальным контекстом."/ Вальтер Шпис. О графическом творчестве Макса Эрнста./ Не жест, а стратегия, игра: "коллаж - игра с означающими произведения, то есть с его материальной формой. Использование неожиданных материалов делает невозможным обнаружение порядка или логики." / Патрис Пави, Словарь театра, с.145/. Но на картине Д. Крымова жест мальчика, заметающего на совок газету прост и понятен. А жест художника, приклеивающего на эту картину настоящий клочок газеты? "Монтаж - это искусство использования того, что уже есть. ... Это способ значимой организации материи повествования. К этому и сводится различие между монтажем и коллажем: монтаж придает действию определенную направленность и смысл, в то время как коллаж, ограничивается сталкиванием различных элементов в определенных точках пространства ..."/ Там же, с.193/. Художник как режиссер во время монтажа склеивает кусочки двух реальностей: повседневного мира, и картины, написанной маслом на холсте. 

И мальчик веником сметает кусочек газеты на совок. И за чайным столом - тот самый пакетик чая "Lipton" - "помнишь мы пили его, когда ..."- летит туда, где ему следует быть. Упаковки, обертки, этикетки, пакетики выступают на картине в роли самих себя: написанный маслом лимон и этикетка "Советского шампанского", завороженный чтением мальчик и упаковка кофе, еще хранящая его аромат. Этот уют, без которого так страшно, он остался, мы его видим, ему сочувствуем: "веселый молодой человек, поздравляю Вас !" - это восклицание зрительницы перед картиной. В этом доме тепло. 

Дом не требует много сил. Он растет сам по себе. Вещи в нем размножаются, изнашиваются, теряются, умирают. И эти склейки в картинах Д. Крымова не создают ощущение напряжения, насилия. Чужие вещи из мира быта легко и органично вошли в соприкосновение с холстом и краской, что ты как бы сам присутствуешь при разделывании омара. 

В связи с живописью Д. Крымова часто употребляется имя - Матисс. Но сейчас речь идет о доме, а не о живописи - и все же опять имя Матисса обязательно всплывет: его дом, комната, кресло, ковры и ткани, кувшинчики, вазы, кофейник, раковина. Этой "палитре объектов" уже сказано похвальное слово - "Похвальное слово роскоши". 

Вещь, удерживающая нас над пропастью, создающая наш уют, так бедна, мала, смешна, как о ней вообще можно говорить? Как сказать похвальное слово селедке, бутылочке лака, старой клеенке, чайнику, сахарнице, старой фотографии? Величественным это слово вряд ли будет. А вот картина как-то возвеличивает эту малую вещь. Вещь в роли себя самой становится печальна, задумчива. 

В этом доме тепло. Мальчики читают книжки, играют в шахматы, мама наливает чай, сметает крошки с клеенки, потом наступает ночь, все спят, а на столе брошена пачка сигарет, раскрытая книжка, детский рисунок, незакрытый фломастер, пепельница, в ней три окурка, ножницы, проездной билет на прошлый месяц - март .

в тексте использованы работы Дмитрия Крымова


home

содержание номера

галерея Гельмана

письмо в редакцию

Powered by Qwerty Networks - Social Networks Developer #1