Когда мы сейчас говорим о поэтике художественного журнала, мы поневоле испытываем ужас кавычек. Это должна быть не поэтика художественного журнала в кавычках, потому что ниша художественного журнала на медиальном российском рынке занята “ХЖ”. Поэтому залог независимости, оригинальности и инновативности “Максимки” - это именно групповая политика. Но, одновременно, это должен быть ни “ХЖ”, ни пулемет “Максим”. Эта группа, несомненно, должна оставаться ядром журнала, но должна привлекать, что собственно и заявлено в конце первого номера, каких то людей, которые сами не прочь полностью или частично идентифицироваться с этой группой, и которых сама эта группа не против интериоризировать в свой художественный мир. И за счет этого, сохраняя свое стилистическое и идеологическое ядро, журнал получит петербургский репрезентативный потенциал и не совпадет с другими изданиями на медиальном рынке, что, по-моему, и является целью любого медиального проекта сейчас.

Жанр интервью -  как раз то, что нужно. Это желание в толерантной форме диалога сделать читателя немым или не немым свидетелем, соучастником есть лучшая, деликатная форма художественной стратегии. Это замечательно, поскольку не так тотально, как навязывание каких-то деклараций.

А что касается того, что в первом номере представлена одна художественная группа, а именно “Новые тупые”, то это, конечно, еще один из плюсов. И в этом смысле журнал вполне репрезентативен, поскольку он репрезентирует определенную культурную реальность, некую Петербургскую художественную группу, которая актуальна в художественном пространстве. Он не был бы репрезентативен, если бы не выражал мнение никого, не был бы персонален, не был бы субъективен, не имел бы своего лица, а был бы имперсонален. Но это уже другая репрезентация.