Прежде всего, “Максимка” — это тот журнал, которого ждали. Ведь он предлагает репрезентацию живого художественного и, надеюсь, в будущем интеллектуального процесса Петербурга. Вероятно, он не является исключительно журналом “Новых тупых”, но тем не менее, что касается первого номера, исполненного в основном их бестрепетной рукой, это больше всего похоже на их орган. Журнал занял пустующую нишу фиксации актуального арт-процесса, делая более значимыми те художественные события, которые без этого проваливаются и уничтожают себя. Телесные и речевые жесты художников, акции, будучи зафиксированными и документированными приобретают модус дополнительной серьезности. Происходит двойная возгонка смысла. В этом плане, даже “домашний” журнал приобретает культурозначимую функцию — лакомая находка для историков искусства. И сохранение этой функции свидетеля, отмечающего живые инвестиции актуальных дискурсивных практик в современном художественном пространстве, мне кажется наиболее значимым.
Что еще важно, и в этом мнении, я полагаю, не буду одинок, культурный ландшафт Петербурга без художественной воли редактора пустеет. Как глаз Комодо. Поэтому здесь нет соперничества, нет конкуренции. Пока. Напротив, создается ощущение фурункула, который вот-вот должен лопнуть. Несмотря на то, что в Петербурге существуют community себя репрезентирующие, однако сообщество современного искусства вокруг галереи “Борей” своей собственной репрезентации не имеет.
Все попытки представить нашу художественную жизнь в столичных журналах, так или иначе принимают второстепенный, несуверенный, зависимый от вкусов московских редакторов характер. И появление “Максимки” — это проявление воли значить. Он претендует на определенный вес среди ограниченного круга читателей интеллектуалов и художников, тем самым заявляет о значимости топоса, способного что-то продуцировать.
Эпоха полуслепых текстов, конечно, прошла, — их никто уже не читает. Это — прошедшие формы, которые сегодня маркируют провинциальность, усугубленную фактом негонорарности. Можно было бы, не погрешив против истины, сказать, что это еще не совсем журнал, но и не совсем самопал. Его спасает добродушная интонация, неагрессивность (и в отношении к другим, и в отношении утверждения себя) речи “великого немого” акциониста, знакомые лица (и только потому узнаваемые), дизайн, новизна нового органа и т.д.
Однако нельзя сказать, что “Максимка” не сработал. Репрезентируя одно, он реально отражает и другое — петербургскую ситуацию. Может быть и не желая того, он демонстрирует нам вторичное положение Петербурга в экономической, политической и культурной сферах. И раз культурная сцена здесь такова, то таково же и освещение на ней (ее) в буквальном и переносном смыслах. В таком ключе, полуслепые фото — это честное отношение к петербургской культурной ситуации. Могли бы быть прочитаны к третьему номеру как концепт.
Я вовсе не считаю петербургское искусство вторичным. В этом ландшафте, климате, в этом культурном контексте, в этой традиции оно аутентично и самоцельно, и ни в коем случае не может быть покрыто никакой другой ситуацией, ни московской, ни нью-йоркской, ни берлинской, ни киевской. И от того, в какой степени эта самоценность будет осознана как самодостаточность и самозначимость, в той степени и журнал, репрезентирующий ситуацию, должен ориентироваться не столько на образцово-респектабельные формы “ХЖ” или “Пушкина”, на авторов, “засветившихся” в пространстве арт-критики, как-то Юлию Кристеву или Тупицыных, сколько на собственный топос, на становление уникальных стратегий критического голоса. Ведь Москва при всей ее восточной расположенности к Петербургу, все-таки смотрит на него со стороны Запада.
Редакция “Максимки” в “От редакции” чурается ангажированности, “большой власти больших форм”, однако, хотелось бы напомнить об их относительности: ограниченное число участников диалога задает минипространство, в котором резонансом повторений и круговых отсылов слово, мнение, проблема раздуваются до максимально возможных.
Журнал хотелось бы видеть... Трезвым. Набравшим жировой запас АНАЛИТИЧЕСКИХ высказываний. Полиграфически достроенным. Информативным. Провоцирующим и провоцируемым актуальным художественным процессом. Отказавшимся от преувеличений отдельно взятого мнения/имени или двух взятых интервью в одном номере журнала. Участвующим в художественной политике города.
