С чем у вас ассоциируются высотки Григорий Чхартишвили, заместитель главного редактора «Иностранной литературы», автор книги «Писатель и самоубийство»: У меня сталинские высотки ассоциируются с диснеевскими замками, то есть все-таки с чем-то приятным. Вспоминаешь детство, когда шел по Москве, поднимал глаза к небу и в них было что-то сказочное, непохожее на то, что было внизу. Так что я хорошо к ним отношусь. Борис Бергер, арт-директор проекта «Москва – территория 2000»: Высотки для меня – символ Москвы, без них Москва – не Москва. Ассоциируются они с очень разными вещами. Во-первых, это готика, во-вторых, вечером – это замок Бастинды, какие-то страшные магические замки, где происходят странные дела. Еще высотка для меня похожа на гигантский космический корабль. Еще это, конечно, университет, ГЗ, где я очень много пил с друзьями и любил многих красивых женщин. Я делал перед ГЗ съемку показа моделей, еще я знаю, что Бартенев там какое-то шоу устраивал. Высотки волнуют меня по вечерам, когда они светятся, в них есть все то эротическое, что существует у дедушки Фрейда. Александр Тимофеевский, видный либерал: Простой ответ, естественно – с фаллосом, чуть более замысловатый – с вавилонской башней. Это такое варварское соединение барочного низа с готическим верхом. Екатерина Деготь, культуролог: Я очень люблю высотки. Я выросла в высотном здании на Красных воротах и принадлежу к тем немногим счастливчикам, которые это все видели в детстве. Для меня высотки ассоциируются с чем-то волшебным, потому что в нашем доме были такие удивительные пространства, никому не известные. Например, когда в нашем подъезде не работал лифт, то можно было проникнуть в другой подъезд по очень страшному потайному коридору, и это были совершенно неизведанные для ребенка ощущения. Мне это все представлялось таким людоедским замком, волшебным миром, с особыми подвалами. И я совершенно не была готова к жизни в каких-то других домах. Григорий Брускин, художник: Высотные дома мне очень нравятся. Когда-то это было не так, потому что они ассоциировались со Сталиным и со всем, что было против нормальных людей, а сейчас они мне нравятся. Ассоциируются с соцреализмом, с Кремлем, с одеколоном, вернее, не с одеколоном, а с духами «Красная Москва».