 | ||
 |
   |
 из четвертого номера Сухие Хеопсы Юлия Бедерова «Филателия» Димы Цветкова в галерее Гельмана Пирамида Хеопса – какое отношение она имеет к искусству, ДМИТРИЙ ЦВЕТКОВ закончил факультет монументалистики. Рисует этаких чолдосиков, иероглифических человечков – ворохи сухих веточек – несметную толпу то ли знаков, то ли означающих. Или, может быть, не тех и не других. Даже каталог выставки не вносит ясности.ну разве что очень странное. Д. Цветков «Тысячи потерявших означаемое знаков носятся по вселенной, не зная, куда приткнуться, чтобы образовать смысл» (текст №1). «Эти мерцающие означающие уже довольно долго кочуют с выставки на выставку и из проекта в проект, все больше теряя собственную автономность (равенство самим себе)...» (текст №2). Впрочем, эта терминологическая каталожная сумятица вполне в духе сумятицы значков Цветкова – тех, что гужуются с картинки на картинку, скачут со страшной скоростью, друг на друга наскакивая, строя собственными тельцами неожиданные нагромождения формы. Визуальной и смысловой. Человечки-росчерки, инфантильная графика, вдохновленная школьной скукой, – давно и моментально узнаваемый почерк Димы Цветкова. А марки, вся эта филателическая (психоделическая) тематика – свежевыданный концепт, очередной красивый конденсат из рисовальной пыли, вполне себе изысканный, со многими, как полагается, коннотациями. Несколько лет назад почтовая тематика в местном контексте однажды очень эффектно концептуализировалась в романтическом духе (письма Вертера в почтовых ящиках московских жителей). Выставочный проект Цветкова словно продуцирует тихий стук и шорох абстракции. Или это стук и шорох тел. Или так звучат живой сумбур и умершие формы. Жизнь всех этих сухих цветковских человечков на этот раз посвящается вымершему советскому времени. Вы видите почтовые марки – среднее между штампом и ласточкой. Человечки-почеркушки, толпы которых мастеровито (планшетки производят впечатление высоких технологий) и концептуально кучкуются, собираются в серии и скапливаются в формы пирамид, рыб и салютов, народов, знаков и слов из набившего оскомину прошлого («стыковка Союз-Аполлон») – приобретают неожиданную торжественность. Шествие торжествующих сгустков смысла, идеологии и образности кажется реинкарнацией московского концептуализма на иссохшемся, истончившемся до дыр, до летучей пустоты материале. Извечные чолдосики Цветкова ко всему этому бывшему СССР имеют отношение ну разве что очень странное. И внятней прочего – сумятица бессвязности и копошение связей, лизергиновый привкус, зависший знак, росчерк в воздухе, гон с листа на лист, устремленность ну куда-нибудь – в отдельном виде, как есть. |
