Роман Тягунов

Виктор Кабанов
01.01.1989

Глава 1. Товарищ, тебя объегорили…
Глава 2. Я никогда не напишу…
Глава 3. Искусство отстает От Горбачева…
Глава 4. ОрдеНА дарят НА… 1983 год
Глава 5. Мой друг, пройдемся по Москве…
Глава 6. Не опоздал ли я к началу…1986 год
Глава 7. Стихи выходят из подполья…
Глава 8. Будь счастлив, что живешь в глуши…
Глава 9. На протяжении веков…
Глава 10. Я двойку получил - и сел…1986 год
Глава 11. По-новому мыслить нельзя…
Глава 12. За розовым периодом наступит голубой…
Глава 13. Подожди - придут вожди…1985 год
Глава 14. Слова отделены от государства…
Глава 15. Да здравствуют годы застоя!..
Глава 16. Пока сапожник без сапог…
Глава 17. Как беспартийный беспартийному скажи…
Глава 18. Прошлого уже не существует… 1986 год
Глава 19. Перевожу себя на русский.
Глава 20. А что бы было, что бы было…
Глава 21. Закрой глаза…
Глава 22. Что я нашел в ночном горшке… окт. 1987
Глава 23. Иванова не брали в расчет…
Глава 24. Хунта - хуй там! 5 нояб. 1988
Глава 25. Неразрешимые когда-то …1984 год
Глава 26. Спасибо тем, кто помогал…
Глава 27. Мне в детстве крикнули Смотри!…
Глава 27. Устав ломать, я начал строить.

Глава 1.

Товарищ, тебя объегорили.
Ты понял мою аллегорию?

Глава 2.

Я никогда не напишу
О том, как я люблю Россию.
Мне этой строчки не осилить,
Тем более - карандашу.

Сумевших преданность излить
Я, тем не менее, оспорю:
Нас бросили в открытом море
Вдали от истинный земли.

Лови соломинку, плыви
До будущего в настоящем…
Я не виню тебя, мой пращур,
В непреднамеренной любви.

Глава 3.

Искусство отстает от Горбачева.
Опережая курс политучебы,
Соперничая с фунтом и доллАром,
Оно дает дорогу молодым.
Искусству надоело быть товаром:
Дорогу - молодым! Пирогу - старым!
Всех в Крым!

Искусство отстает от Горбачева
В умении базарить отвлеченно.
Метафора о гласности прекрасна!
Она развяжет руки КГБ.
Искусство, утверждающее гласность,
Таит в себе реальную опасность:
Где говорится "А" - там будет "В".

Искусство, совпадающее с курсом -
Искусство это или не искусство?
Искусство - в подсознанье заключенных,
Прибивших новый лозунг на сортир:
"Спасибо Михаилу Горбачеву
За то, что он воюет с Лигачевым
За эту рифму, старую как мир!"

Спасибо Михаилу Горбачеву
За то, что он сидит у нас в печенках,
За то, что он пришелся не по вкусу
Не только старым, но и молодым.
Да здравствует искусство для искусства,
Идущее по ленинскому курсу! -
Всех в Крым!

Глава 4.

ОрдеНа дарит На
день рожденья,
А под Зад дают ЗА
убежденья.

Глава 5.

"Поедем в Царское Село!"
Мандельштам

"Поехали!"
Гагарин

"Это был первый шаг
на трудном отрезке пути…"
Рыжков

Мой друг, пройдемся по Москве !
Там сук нерезаных - две трети:
Они одни за все в ответе.
Мы, слава Богу, в меньшинстве.

Мой друг, пройдемся по Москве
Спокойно, сдержанно, беззлобно:
Там гроб парит над местом лобным
Он, к сожаленью, в меньшинстве.

Мой друг, пройдемся по Москве!
Пожаром? Нет.
Дождем? Пожалуй…
Урал - опорный край державы.
Мы, слава Богу, в большинстве.

Глава 6.

Не опоздал ли я к началу представленья?
В партере - ни души, на сцене - толкотня,
Хор тянет вразнобой: "По-о-щу-у-чьему веле-е-нью…"
И смотрит сквозь меня.

Всегда ли прав партер, а партия фальшива?
Чтоб ни было сейчас - я не покину зал,
Уставший от чужих и собственных ошибок.
От правды за глаза.

Я сохраню билет и после представленья -
До самого утра, до будущего дня …
Хор справился с собой: " По моему хотенью!"
Все смотрят на меня.
На одного меня.

Глава 7.

Стихи выходят из подполья.
Им больше нечего терять.
Стихи выводят в чисто поле.
Чтоб в чистом поле расстрелять.

Стихи выходят из подполья,
Из под пера и топора…
Пришла пора ломать дреколье
И грянуть громкое "ура!" -
На радость тихому тирану.

Он не прикажет долго жить.
Он вынет фигу из кармана:
Тираны поздно или рано
Меняют фиги на ножи.
……………………………..
……………………………..
……………………………..
Жить не по лжи.
Жить в чистом поле,
Где маршируют под ружьем
Друзья, которые запомнят
Стихи, которые мы ждем.

Глава 8.

Будь счастлив, что живешь в глуши!
Пиши кому и что попало,
Но так, чтоб письма не пропали,
Чтоб из таежного подвала
Дошли до глубины души.

Будь счастлив быть наедине
С природой, взятой под охрану:
Обогащай себя ураном
И пой, взлетая над Уралом -
"Напоминают мне оне!"

Будь счастлив быть или не быть;
Когда все люди доброй воли
Затеют спор в магнитном поле
О роли игрека в футболе -
Природа встанет на дыбы!

Будь счастлив, что живешь в глуши.

Глава 9.

На протяжение веков
Звучит одна и та же фраза:
"СОВЕТЫ БЕЗ БОЛЬШЕВИКОВ!"
Без дураков. Без безобразий.

Кто дал совет, тот был таков.
Благодаря его советам -
Я создан без большевиков.
С коммунистическим приветом.

А что такое "коммунист"? -
Как правило, антисоветчик.
Автоответчик. Чистый лист.
Несчастный, впрочем, человечек.

Как правил тот, кто дал совет
Назвать страну страной советов -
Не знаю. Но: известен цвет,
Который победил при этом.

Страну баранов и шпиков
Вскормил очередной учитель…

Советы без большевиков!
СОВЕТЫ БЕЗ УЧЕНИКОВ -
ПРЕСТУПНЫ.
Лучше промолчите.

Глава 10.

Я двойку получил - и сел…
А если - каждый? Если - все?

Ты президентом стал однажды…
А если - все? А если - каждый?

Пойдет такая карусель…
Убейте белку в колесе!

Меня простят. Тебя накажут.

Глава 11.

По - новому мыслить нельзя.
Меня убеждают в обратном.
Но я повторю многократно:
ПО- НОВОМУ МЫСЛИТЬ НЕЛЬЗЯ.

Друзья, неужели нельзя
Скользить по привычной дороге
И думать - чем думают ноги,
По этой дороге скользя.

Все мысли взяты напрокат
У лыжника двух параллелей.
Мы пересеченьем болели,
А он уходил на закат.

Я рад, что иду вслед за ним.
Мы пересекаемся в точке,
Где думаем поодиночке:
Туда ли мы оба скользим?

Сто зим как дела на мази.
Так нужно ли нам отреченье? -
Ведь этому пересеченью -
Сто лет и, тем более, зим.

И снег, и направленный взрыв
Направлены так же обратно,
Как мысли, исчезнув стократно,
Вернуться, слова повторив:

ЯМЩИК, НЕ ГОНИ ЛОШАДЕЙ!
Ни слово, ни мысль неповинны
В повторе другой половиной:
Ямщик, не гони лошадей.

Тебе не хватает людей,
Ямщик, краснобай, передвижник -
Подумай, чем думает лыжник.
Подкинь ему новых идей!

Гудет средь лугов и лесов
Солидное изобретенье…
Но я не боюсь повторенья:
Доедет ли то колесо?

Конечно, понятен порыв
По-новому мыслить, иначе -
Иначе решим ли задачу,
И снег, и направленный взрыв.

Так нужно ли нам… Повторяю
Ошибки… все мысли взяты…
Когда переходишь на "ты",
То "вы" красоты не теряет.

Скользя там, где было нельзя,
Нельзя не подумать как прежде,
Что думают ноги, в надежде,
Что думать ногами нельзя.

Глава 12.

За розовым периодом наступит голубой.
Воздушный куб взлетит над головой -
Над башнями, над пашнями,
Над страхами вчерашними…
- Ах, барышня, не страшно ли
Висеть вниз головой?

Прохожий в треуголочке испытывает нас:
- Где улица, где кажут Репрессанс?
А мы его - за шиворот!
Не вышло, мол - ошибочка!
Пиши, овца паршивая
За треугольный глаз!

Чем выше, тем уверенней ошибки маляра.
Темней и однозначней колера:
Спит розовое солнышко,
Спят голубые совушки,
Летят, летят головушки
От Волги до утра…

Распад полупериода начнется не с полей,
А с головы - и это тяжелей…
- Все башенки окрашены
По-нашему, по -Вашему?
- Ах, барышня, не спрашивай:
Головку пожалей.

Глава 13.

Подожди - придут вожди,
подтолкнут:
Пряник будет впереди,
Сзади - кнут.

Глава 14.

Слова отделены от государства,
От церкви, от больного языка,
Которым дышит Тягунов З.К. -
Заслуженный переспераэдастра.

Глава 15.

Александру Еременко

Да здравствуют годы застоя!
Да здравствует место пустое!
Да здравствует старая дева,
Достойная кисти достойной!

Когда я с бутылкой масандры,
Украденной у Александра,
Приветствую фракцию левых -
Мне видится светлое завтра:

Кремлевские звезды и ели,
Ворота размера газели,
В которой малиновый евнух
Варит отворотное зелье…

История есть непристойность.
Сравнение это пустое,
Как наши бутылки, как ревность
К любимой
эпохи застоя.

Глава 16.

Владимиру Корнилюку

Пока сапожник без сапог-
Он сладко спит и в ус не дует,
Но утром, утром - видит Бог! -
Как черт над строчкою колдует,

Его трехгранная игла
Мою подкладку изучает.
Сапожник в нас души не чает,
Но нитка, нитка - подвела.

Два злых, суровых узелка.
Три цвета: белый, красный, черный…
Я говорю: "Какого черта! -
О чем ты думал, что алкал?!"

Буханка белого вина,
Полбанки розового масла…
Иголка - дрянь. Она сломалась,
Все нитки - дрянь.
Но есть одна такая нитка,
Такая масть, такой клубок -
Что два узла, как две планиды.

Пока художник без сапог,
Он не уснет незнаменитым.

Глава 17.

Евгению Ройзману

Как беспартийный беспартийному скажи -
Зачем мы точим эти длинные ножи?

Глава 18.

Прошлого уже не существует,
Будущего не было еще.
Несмотря на видимый просчет -
Интервал живет и торжествует.

Канула в пучину татарва,
Сменят имя городу Казани…
Я - татарин. Что за наказанье?
Кто хозяин? Где мой интервал?!

Наскребу по горсточке, по точке,
Все продам и все перекуплю,
Во-саду посею коноплю,
Во-городе - алые цветочки.

Хлеб свой разменяю на зерно,
Звездный час на проклятое семя,
Обожгусь на солнечной системе
И уйду за звездами на дно.

Вычерпаю Родину рубашкой,
Выдам новым звездам имена,
Раскурю все трубки - и меня
Засосут окружности огня,
Дыма, вод, галактик, ночи, дня…

Я - татарин. Мать моя - казашка.
Сын мой не походит на меня.

Глава 19.

Перевожу себя на русский.
С другого берега реки.
Ко мне протягивают руки.
Но я не протяну руки.

Перевожу себя на русский
Через туман, сквозь шум и гам,
Чтоб вы могли пройтись вприкуску
По двум протянутым ногам.

Глава 20.

"Ах дранг нах остен
дранг нах остен!
Хотят ли русские войны?
Нет мы ли будем в девяностых
Отчизны верные сыны?"
            Евгений Бунимович

А что бы было, что бы было
И что бы убыло от нас -
Когда бы Сталина убили
И быдло вывели, как класс?
А что бы было, что бы стало,
Когда бы Сталин - не того, -
Когда бы партия восстала
И стаей вся на одного?
Когда бы партия признала,
Что нет ни партии, ни масс;
Есть птица-тройка трибунала
И наголо обритый Маркс;
Когда бы партия признала,
Что нет ОШИБОК, есть резня
Вполне осознанная… Мало!
Целенаправленная… Мало!
Резня во имя "Капитала",
Во имя завтрашнего дня;
Когда бы партия решилась
Сказать, что стала профашистской -
Ошибок не было. Был путь
От мавзолея до рейхстага
Под свастикой на красном флаге,
Был концентрационный лагерь
И пионерский лозунг "Будь!" -
Что по сравненью с этим Гамлет!
Его шекспировский вопрос
Не говорит о самом главном,
Однопартийном, моногамном -
ЛЮБВИ просторов Магадана
К герцеговине папирос…

Так что бы бы … когда б сбылось?

Глава 21.

Закрой глаза и… факт есть факт:
Слух обострится - ДО! - ДО! - ДО!
… и ты услышишь - ФА! - ФА! - ФА!
Фас эст, иосиф ист адольф.

Глава 22. Сухие

Что я нашел в ночном горшке?
Причину, форму, содержание,
Оригинальность, подражание,
Вкус, запах, цвет, кота в мешке -
Что я нашел в ночном горшке?

Поэзия Эпохи Тан
Причину путает со следствием.
И мы решили с другом слесарем
Пройтись по ленинским местам.
Но друг ушел в Афганистан.

В какую форму влить песок?
Распотрошить какое чучело?
Меня всю жизнь не совесть мучила,
А стыд за порванный носок,
Откуда там сухой песок.

Из рукава росла трава
И наполняла содержанием
Пустой желудок каторжанина.
Допустим, Родина права -
Откуда красная трава?

"Воюйте Беломорканал", -
Так говорит курильщик опия.
Афганистан - плохая копия.
Мой друг - большой оригинал.
Он курит "Беломорканал".

Он подражает тем глупцам,
Что не боятся наказания
И на песке возводят здания.
Хочу быть честным до конца:
Я не оспоривал глупца.

Закономерен ли итог? -
Мы переходим в наступление.
Ведь в сорок пятом томе Ленина
Засушен аленький цветок …
Войдем в очередной виток -

Восток - цветущая спираль,
Москва, беременная западом,
Дает реакцию на запахи.
Напрашивается мораль:
Купите женщине спираль!

Моя страна вошла во вкус
За что такое счастье выпало!
Я не нашел другого выхода,
Как обреченно сесть под куст.
Мой друг запомнил этот вкус.

Что он нашел в ночном горшке?
Кишка тонка? Зови пожарника!
Вода процентным содержанием
Окажет честь любой кишке
Стихи горят в ночном горшке!

Кота в мешке не утаишь.
Когда массовики-затейники
Решили заменить сантехнику,
Мой слесарь показал им шиш:
"Меняю опий на гашиш!"

Здесь ни при чем Эпоха Тан.
Я ощущаю неестественность
Того, что ВСЕ несут ответственность.
Здесь ни при чем Афганистан.

Настанет срок - все будем там.
Но игнорируя общественность,
Я пронесу свою наследственность
По самым ленинским местам.

Сухим не выйти из воды -
Они стоят по горло в честности.
На берегу вставные челюсти
Не могут разомкнуть ряды,
Чтоб пропустить глоток воды.

Глава 23.

Аркадию Застырцу

Иванова не брали в расчет.
И глаза отводили стыдливо.
Иванов знал, что время течет,
И рассчитывал на справедливость.

Шла стрельба по большим воробьям
Воробьи улетали на север.
Иванов говорил: "Кабы я …"
"Кабы ты , - отвечали, - не сеял".

Он не сеял. Он только пахал.
Он не пил и, тем более, не пил.
Если пел, то пускал петуха,
Превращая окрестности в пепел.

Иванова не брали в расчет.
И глаза отводили стыдливо.
Иванов знал, что время течет,
И рассчитывал на справедливость.

Иванов уходил на восток.
Воробьи улетали на запад.
Шла стрельба. Шел осенний листок.
Все ушли. И вернулись внезапно.

Глава 24.

Хунта - хуй там!

Глава 25.

Неразрешимые когда-то
Падут задачи там и тут,
И все теории придут
К одним и тем же результатам.

Глава 26. Реминисценции Москвы

Спасибо тем, кто помогал
Кто руку к сердцу прилагал
И предлагал большие деньги;
Спасибо тем, кто раз в году
Вручал Полярную Звезду
И приобщал меня к стыду -
Труду
                          высокого
                                     паденья.

Спасибо мальчику-зима
За то, что свел меня с ума:
Зима - лекарство от ошибок.
Моя Малярная Звезда
Горит над плоскостью пруда,
Где вырастают изо льда
Стада пословиц, города
Антисоветского пошиба.

Реминисценции Москвы
Народ берет из головы.
И вы, надменные потомки,
Возьмете худшее от нас,
Но размагниченный компАс
Уйдет всемирного потопа.

Спасибо Вам. Спасибо Вам.
Спасибо Вам. Спасибо, ибо -
Я шел то в лес, то по дрова,
Но город Красная Молва,
Чтоб не болела голова…
Спасибо.

Глава 27.

Мне в детстве крикнули: "Смотри! -
Над Волгой иволга горит!"

С тех пор я ненавижу слова,
Растекшееся по длине,
По вертикали, по спине
Того, кто выпятил при мне
Трехмерную первооснову.

Но человек не виноват,
Употребляли Все слова,
Которые пришли к нему
И, выйдя через задний ум,
Образовали атмосферу,
Включающую птичий крик,
Новорожденный суеверный…
Я выключаю их - и дверью
Прихлопываю свой язык.

С тех пор я ненавижу слово.

Когда переведутся яйца
На миллионы лет назад,
Кукушка высосет из пальца
Не курицу. Не-андертальца.
Он, как и я, не раз пытался.
Не все сказать.
Он все сказал.

С тех пор он ненавидит слово.

Глава 28.

Устав ломать, я начал строить.
Коня для Трои.

________________________________
поэма ПИСЬМО ГЕНСЕКУ написана
с апреля по декабрь 1987 года
и отправлена в газету "ПРАВДА"
и ЦК КПСС 19 декабря 1987 года
поэма посвящается 28 съезду КПСС.
_________________________________