Кася Попова

Отражение липовой ноги


Жилистую еще живую левую медвежью ногу обнаружил Дед в капкане: слишком мощные челюсти аппарата тщательно ампутировали ее. Животное клюнуло на излюбленную им пропастину - лакомство гурмана - протухший и зачичиревший мясной клок.

Вокруг происходила поздняя осень - лучшее время для заготовки богатых подшерстком медвежьих шкур. Весной, когда зверь выходит на волю после длительной отсидки в берлоге, брать его на шубы и половики - хуже. За зиму в прямой медвежьей кишке образуется пробка из экскрементов и, удаления для этой мешающей пакости, медведи катаются с различных горок на собственной заднице. При этом происходит расчесывание, укладка и неизбежное прореживание свалявшегося меха. А летом медведи и вовсе лысоваты. Так что лучший медвежий мех - осенью...

Мстительный и жестокий осенний увечный зверь скрывался неподалеку. Он робел издавать звуки, мучался молча, пережевывая лечебный медвежий корешок, на его счастье случившийся рядом.

Дед озирался - невыносимая аура медвежьего страдания нависала над ним, давила, вызывая болезненные ощущения, заставляла бежать, задыхаясь, вон из леса, без оглядки прихватив добычу.

В окраинном лесном перелеске Дед был застигнут воплем травмированного существа, обещавшем вечные муки похитителю конечности...

Закатной порой Дед вступил в свой дом. Прежде всего отразясь в гигантском зеркале. Оно обладало потрескавшейся амальгамой, волнистым стеклом и темной барочной рамой с несколькими пузатыми путти. Крылышки у всех путти были обломаны.

Деда встретила земным поклоном Баба. Всю свою жизнь она была дополнением к Деду - дополнением косвенным и незначащим, каким и положено быть всякой жене по отношению к мужу своему. Ее функции относительно Деда укладывались в нехитрую формулу: Ноги мыть и юшку пить. Вот и сейчас Баба тщательно вымыла Дедову медвежью Ногу и расчленила ее на отдельные составляющие. Мясо поставила варить, а шкуру остригла ножницами, получив сразу два продукта - половичок и руно.

Поздним вечером, наевшись пористого, темного и сладкого медвежьего мяса, Баба, как обычно, вымыла Деду Ноги, выпила ополоски и, усевшись на медвежьем половике, принялась теребить медвежью же шерсть с целью дальнейшего прядения...

Темная ярость по поводу навсегда ненавистного Деда гнала Медведя из лесу. Все операции, проделанные Бабой над Ногой, он ощущал так, будто Нога еще была при нем, будто не порвалась живая связь нервов и кровеносных сосудов. Садистские ухищрения тупого Бабьего ножа заставляли его корчиться и выть от невыносимой боли. Эта боль швыряла Медведя на встречу с убиваемой Ногой. Изнывающая гибнущая конечность призывала и притягивала его.

Медвежий корешок делал свое лечебное дело, но передвигаться было бесконечно трудно. Сдирая когти до темной крови, Медведь ободрал липовый пенек, случившийся рядом. Перетирая зубы, он выгрыз пень из земли и лыками приладил обрубов дерева к обрубку Ноги. Смешиваясь, стекали в землю слезы и кровь деревянного и живого существ.

Выломав березовую подпорку для своего страдающего тела, Медведь двинулся по направлению страстного и нежного Ножного зова:

Скырлы - скырлы

На липовой Ноге,

На березовой клюке.

В окраинном лесном перелеске страдания Медведя достигли апогея: Дед и Баба алчно рывали зубами мясо с неприсутствовавшей Ноги, тщательно обгрызали кости, высасывали из них лакомое содержимое. Медвежьих сил для двигаться уже не было - животное подгоняла животная святая злоба.

Все по селам спят,

Но деревням спят.

Одна Баба не спит,

Мое мясо варит,

На моей шкуре сидит,

Мою шерстку прядет.

Глубокой ночью, ослепленный болью, повинуясь призывам Ноги, добрел Медведь до Дедова дома. Потеряв в тяжких муках рассудок, животное ворвалось в жилище.

Навстречу ему из зеркала выломился увечный медведь с воспаленными мутными глазами. Его сопровождали мятущиеся в воздухе и жужжащие путти. Динамика движения зазеркального гостя была настолько сильна, что в движении своем пройдя сквозь Медведя, он слился с ним, стал им, развернул его вон из людского приюта.

Осуществившись на улице. Медведь и ноющий больной гость внутри него, ринулись по направлению к спасительному лесу. Тяжелый рефрен подгонял их:

Все по селам спят,

По деревням спят.

Одна Баба не спит,

Мое мясо варит,

На моей шкуре сидит,

Мою шерстку прядет.

В окраинном лесном перелеске медвежьи страдания начали утихать. Пережевывание мясного массива отсутствовавшей Ноги сменилось менее сильным ощущением медленного кипения. По ампутированной левой конечности пробегали пузырьки воздуха, которые при кипении неизбежно стремяться вырваться из сосуда прочь.

Скырлы - скырлы

Нa липовой Ноге,

На березовой клюке -

ковылял по ночному лесу полуживой медведь. Боль пыток, производимых злобными людьми, постепенно отпускала его. Ему казалось, что происходит отмирание нервных центров, наступает благодать агонии. Из последних сил стремился Медведь к кусочку фатального пространства, где он в последний раз пребывал в диалектическом единстве со своею Ногою...

Наступило по-вечернему мрачное утро, запечатленное умиранием и тлением. Всю ночь работящая Баба напрасно пыталась выпрясти, высучить шерстяную нитку, но жесткие клочки Медвежьего меха противились насилию. Половичок, на котором сидела незадачливая пряха, колол стерней шерстинок, их обрубки прожигали пышные телеса. От перенапряжения минувшей ночи Бабу стошнило.

Омыв проснувшемуся Деду Ноги в своей блевотине, Баба соорудила из бывшего половичка кошель, слила туда ополоски с Дедовых Ног, аккуратно сложила оставшуюся непряденой медвежью шерсть, вручила кошель Деду и проводила его до зеркала с осыпавшимися путти...

В окраинном лесном перелеске до Деда донесся прощальный стон умирающего Медведя. Дед заспешил.

И вновь триада Дед-Нога-Медведь воссоединилась в одной точке изогнутого континуума пространство-время. Но зеркальная повторяемость не сработала - разобранная Нога не могла осуществиться в виде единого образования плоти для дальнейшего прирастания через посредство капкана к агонизирующему владельцу. Осознание невозможности аннигиляционных эффектов бросило Медведя к виновнику катастрофы. Цепенеющими челюстями он перервал глотку навсегда ненавистному Деду.

Их трупы и изуродованный труп левой Ноги соединились в вечном объятии на палой листве молчаливым обозначением факта, что когда-то все они и были, и ЖИЛИ.




По поводу "Отражения липовой ноги" (ОЛН)

Дозеркальный мир, в котором мы существуем, безграничен. Безграничен не в смысле неограниченной протяженности во все стороны, а в смысле отсутствия границ между материальными предметами. Физический смысл понятия "граница" в данном случае подразумевает существование некоего пограничного слоя, которых по своей структуре, составу и свойствам отличен от разделяемых сред. А понятие "среда" в данном случае подразумевает не день недели, осененных благословением Меркурия, а предметную данность состояния материи.

В дозеркальном мире всегда можно указать, где кончается один предмет и начинается другой. Пограничного слоя, например, между горячим чаем и надчайной атмосферой не существует. Чайный мениск и воздушная среда над ним определенно разделены. Нет даже крохотного кусочка пространства, которое уже не было бы чаем, но еще не стало бы воздухом. И задом наперед совсем наоборот!

Кэррол уподобил переход в зазеркальный мир переходам из одной среды в другую дозеркального мира. Когда Алиса втягивается в Зазеркалье, физического сопротивления границы, которое эмпирически испытывает любой человек, пытающихся повторить ее путь, она не ощущает.

Ее вхождение туда можно уподобить опусканию в чай ложечки. В любой момент времени можно с точностью до атома указать, как протяженность ложечки поделена между средами. Вот она поднесена к чайной плоскости, медленно приближается к ней, раздвигая снующие атомы воздуха, коснулась первого слоя чайных молекул, кончик ложечки уже ощущает вокруг себя приятную влажность лакомого напитка, погружена четверть ложечки, треть, половина...

Если чайное вместилище достаточно велико, то при пролонгации процесса ложечка может утопиться и захлебнуться в жидкости, оставаясь при этом, тем не менее, самой собой. Точно так же не изменилась и Алиса, овеществившись в Зазеркалье: изменилась лишь среда, окружающая ее и включающая в себя все, кроме Алисы.

Согласно науке, изучающей наиболее общие свойства материально го мира, граница между За- и Дозеркальем (задограница) не всегда призрачна. Если импульс (количество движения) J материи, стремящейся одолеть ее, меньше "порога проходимости" J1 - переход в Зазеркалье безболезнен и естественен. Случай J < J1 и описан у Кэррола.

Если же импульс больше "порога отразимости" J2 - задограница спонтанно меняет свои свойства: она отражает движущихся на нее поток пространства-времени, причем отражает активно. Этот случай будет разъяснен далее по тексту. Промежуточный вариант, когда J1 < J < J2 не очень интересен и достаточно очевиден: Я один... И разбитое зеркало (см., кстати, рис.).

Следует добавить, что J1 и J2 вычисляются по известной формуле Шабурова для каждого отдельно взятого зеркала. Катастрофические ситуации, когда J в точности совпадает с J1 или J2 рассмотрены в докторской диссертации того же Шабурова, к ней и посылается чересчур любознательный читатель.

В ОЛН описан вероятностным образом случай активного отражения, когда J> J2.

Повествование о липовой Ноге выбрано для текстового эксперимента не случайно. Это - один из немногих русскоязычных фольклорных текстов, несущих мотивы "ужаса", столь характерные для европейской традиции. Кроме того, протез, как фаллический символ, обусловливает сильнейшую энергетическую заряженность этой печальной истории. На эксперимент толкают также сочувствие и прочие жалостливые эмоции по отношению к извечному сказочному бедолаге - Медведю: то его обдуривает сопливая девчонка (высоко сижу, далеко гляжу), то цинично разоряется Медвежий домашнии очаг (кто ел из моей миски?), то, не удовлетворившись оттяпыванием Ноги, Медведя сажают на кол. В ОЛН флюиды симпатии изливаются на Медведя, поэтому функции "героя" присвоены этому животному.

Структура народной сказки о липовой Ноге достаточно традиционна. Завязка открывается медвежьей "бедой", связанной с "вредительством": антагонист Медведя Дед наносит ему ущерб - телесное повреждение, заключающееся в "недостаче" у Медведя левой Ноги. Следует отметить, что объект хищения, совпадающий с объектом недостачи, обычно не определяют строя сказки, но в ОЛН Нога выступает в роли самостоятельно бытующего героя, и неожиданная развязка -во многом и ее заслуга.

Развитие сюжета, реализуемое через традиционные ходы, направлено на ликвидацию основной "недостачи", каковая ликвидация неизбежно влечет за собой развязку.

За завязкой следуют "отправки" - перемещения в пространстве действующих лиц. Герои один за одним, вернее, - один за двумя: Медведь за Дедом с Ногой, одолевают выведенные при соблюдении традиционной троекратности элементов, три локальные местосуществования: кусочек фатального про-no?ainoaa, оснащенный капканом, окраинный лесной перелесок и жилище Деда.

Именно в жилище установлено зеркало, добравшись до которого, сюжет народной сказки, сохраняя свою структуру, трансформируется. Зеркало выступает здесь в роли инструмента разрушения сказочного канона. Стальная конструкция причинно-следственных связей, характерная для фольклорной сказки, начинает выстраиваться в обратную сторону, что вызывает некоторые нарушения связей. А эти нарушения, в свою очередь, ведут к ослаблению канонических сказочных функций, в частности, функции "борьбы" за устранение "недостачи" (под функцией понимается поступок действующего лица, значимый и для хода действия и для действие хода).

Естественный ход вещей, отразившись, заменяется на нелогичные с точки зрения дозеркального пространства, сюжетные ходы: Медведь, не помышляя о непосредственной борьбе с антагонистом, перемещается через местосуществования в обратном порядке; его Ножные страдания начинают утихать. Дед влеком симметричным сюжетом вслед за Медведем. Ослабевают и временные функции: утро случается по-вечернему мрачным: время поворачивается вспять.

Расшатанные причинно-следственные связи не смогли вытянуть зеркальную повторяемость до конца. Думается, что причина злосчастного завершения сюжета кроется в маленьких бескрылых путти, осыпавшихся с зеркальной рамы.




СОВРЕМЕННАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

SpyLOG

Powered by Qwerty Networks - Social Networks Developer #1